Название: Солнечный рай
Автор: Глория
Бета: нет (сама по себе не ошибаюсь, все ошибки, если клавиатура не срабатывает)
Фэндом: МБ
Жанр: любовный роман
Тип: гет
Рейтинг: PG
Персонажи: Мефодий Буслаев, Прасковья
Размер: мини
Статус: закончен
Предупреждения: ООС, небольшое АУ, хотя я надеюсь, что сильного отступления нет
Саммари:
- Я не люблю солнце.
- Почему?
- Оно врет. Летом, прячась за тучки, оно врет, что будет прохладно, а зимой, освещая землю, врет, что может согреть...
От автора: После того, как Дафна свалила от Мефа в последней книге о Буслаеве, мне стало его так жалко... Захотелось копеечку дать. И я дала ему Прашу

1.
Солнце этой зимой выдалось кусачее. Выглядывая из-за тучек, оно показывало свои острые зубки в вампирьей улыбке, и хотя по коже наждаком ходил мороз, казалось, что кусается именно небесное светило.
Мефодий, с трудом засунув волосы под капюшон, поднял повыше воротник свитера и вышел из теплого метро на безжалостно холодную улицу. До общежития озеленителей было недалеко. В принципе, Меф мог даже согреться с помощью своих сил, но, во-первых, бежать через студеный район под кусачим солнцем гораздо интереснее, а во-вторых, юноша боялся окосеть от греющей магии - последнее время все согревание у него стало получаться с уклоном в алкоголь.
Буслаев двинулся по улице, кутаясь в пуховик и поглядывая по сторонам. Мимо него, обгоняя его изо всех сил, бежали люди. Они скользили на льду, спотыкались, падали, затем вскакивали и снова неслись вперед - к спасительным теплым автобусам, машинам и подъездам. Меф шел не торопясь. В этом был какой-то своего рода шарм. Мол вы вот все бежите, а я вот иду, медленно и степенно... И плевать, что он уже не чувствует пальцев ног. И не важно, что щеки покраснели до цвета маков... Это было определенное безумство, и это безумство затягивало его, увлекая за собой в пучину бреда.
Несмотря ни на что, у входа в общежитие озеленителей Мефодий оказался ровно через двенадцать минут. Как обычно. Ни секундой позже. Меф огорчился. Он ведь шел очень медленно!..
Юноша поднялся на седьмой этаж и постучался в семьдесят вторую комнату. Не открывали долго. Когда Меф уже решил, что ему сегодня придется ночевать у себя, дверь распахнулась, и Буслаев узрел неизменную Прасковью с неизменным блокнотиком. В блокноте не кончались листы, а в шариковой ручке - чернила. Письменные принадлежности Мефодий зачаровал сам - Зигя Пуф ушел, и они не могли нормально общаться... некоторое время.
Вечность, - заметила Прасковья, показывая парню блокнот, - где ты гулял? Твои родители живут не на Северном Полюсе!
- Северный Полюс. Круто! Где ты таким словам научилась? - Мефодий не обратил внимания на нотации.
Он привык, что Праша вечно чем-то недовольна, и реагировать на ее фразы было слишком утомительно, чтобы делать это.
Не издевайся, - от всей души оскорбилась Прасковья.
- Да ни в жизнь, - пообещал Буслаев, - ты конечно же не ела?
Праша конечно же не ела. Готовить бывшая наследница Мрака естественно не умела, о чем не преминула напомнить Мефу. Тот пожал плечами:
- Тогда на выбор. "Пельмень" или мои предки. Денег нет.
Праша выбрала предков. Мефодия "Пельмень" бы устроил больше, но вставлять новое стекло в окно ему не хотелось.

2.
Зозо укоризненно посмотрела на мужа и забрала у него тарелку из-под пельменей. Пельмени были конечно же съедены, однако посуду после них надо было еще помыть, а Игорь Буслаев делать этого не хотел. О чем и ныл любимой жене. Любимая жена вздыхала, грустно глядела на мужчину и все равно отказать ему не могла. Не такая она была, Зоя Буслаева...
Звонок в дверь нарушил все планы Зозо по мытью посуды - она ее уронила, и тарелка благополучно раскололась, самостоятельно решив свою судьбу.
- Любимый, открой пожалуйста дверь, - попросила Зозо Игоря, собирая с пола осколки.
Буслаев-старший крякнул, но не стал раздувать и мухи слона, решив, что с их двухкомнатной квартиры хватит и бегемота.
- Старого человека заставляешь, - заявил он, искренне не сомневаясь в своей старости, и поплелся к двери.
За дверью обнаружился Меф с уже знакомой девушкой. Только Игорь не запомнил, как ее зовут.
- Сын, а то, что на часах девять вечера, тебе ни о чем не говорит? - с укором спросил он, пропуская их внутрь.
- Так ты все равно не спишь, - отвечал Мефодий, проходя в квартиру, не снимая ботинок.
Черноволосая девушка даже не задумывалась о том, чтобы стянуть обувь. Этому наследницу никто не учил.
- Милый, кто там? - позвала Зозо и узрела на пороге кухни Мефа. - Ты поесть или по делу? - тут же деловито осведомилась она.
Буслаев-младший хмыкнул. Мать была в своем репертуаре.
- А это что за красавица с тобой? - Зозо углядела Прасковью.
Мефодий закатил глаза. Расспросов про Дафну ему было явно мало.
- Ты знаешь ее, мам, - вздохнул он, это Прасковья. Мы учимся вместе.
- А что случилось-то сейчас? - спросила Зозо озабоченно.
Все же они пришли к ней в девять вечера и без приглашения.
- Да она... - Пока Меф подбирал слова, папа Буслаев вошел на кухню и закончил за него:
- Беременна?
Меф вздрогнул. Праша с интересом взглянула на него.
- Нет, кушать хочет, - поправил Мефодий отца, - мам, покорми ее пожалуйста...
Через полчаса Прасковья уговорила тарелку пельменей. Она встала из-за стола и благодарно кивнула Зозо. Мефу в голову постучался настойчивый вопрос:
- "Где ванная?"
И юноша поспешно пошел показывать Прасковье, где находится санузел. Вернувшись на кухню, он застал родителей озадаченными.
- Она невежливая? - пробормотала Зозо.
- Она немая, - буркнул Меф, надеясь, что разговор окончен.
Как бы не так.
- Что ж ты в ней нашел? - спросил папа.
- Бедная девочка, - заломила руки мама.
Мефодий вздрогнул. Зря он повел Прашу сюда...
Терпеливо дождавшись, пока девушка выйдет из уборной, он поспешно утащил ее из квартиры, пообещав предкам, что скоро вернется.

3.
Утро било солнцем по глазам. Вспомнив, что сегодня выходной, Мефодий отвернулся от окна, намереваясь поспать подольше, но получил коварным блокнотом по носу и измученно распахнул глаза.
Идем, погуляем, - умоляла надпись. Ну, может, и не умоляла, но просила точно. Не приказывала, а именно просила.
Меф нехотя поднялся с кровати. Он чувствовал, что Прасковья стала другой, и теперь он мог даже описать это. "Другое" сквозило во всем, в поведении, во взгляде. Праша училась просить и прощать. Праша училась жить.
"И будем мы как два идиота... - думал Мефодий, натягивая свитер и одновременно разглядывая девушку, - наследники Мрака - отдавшие эйдос Свету..." Лишь поймав эту мысль за хвост, парень осознал ее. Теперь он действительно был готов сделать правильное решение. Единственно правильное.
Они сидели на крыше двухэтажного гаража и смотрели на солнце. Их кусало солнце и мороз, а они просто сидели и болтали, укутавшись в пуховики.
- Красивое солнце...  - сказал Меф.
Я не люблю солнце, - написала Прасковья.
- Почему? - спросил Меф.
Оно врет, - пояснила Прасковья, - летом, прячась за тучки, оно врет, что будет прохладно. Зимой, освещая нас, оно, врет, что может согреть.
Мефодий задумался о ее размышлениях и чуть не упал с крыши.
Ты сам как солнце, - из-под ручки выплыла фраза.
- Почему? - не понял Меф, - такой же лживый?
Нет. Так же согреваешь, - объяснила Прасковья.
- Это тебя, что ли?
Праша серьезно кивнула. Буслаев рассмеялся.
- Спасибо, повеселила.
А там, где ты, солнечный рай, - добила его девушка.
Меф поперхнулся смехом. Бывшая наследница Мрака прежде н говорила такого и привела его в замешательство.
Вечером Меф принес домой хлеб и колбасу. Идти к родителям ему больше не хотелось.
Ели молча, не смотря друг на друга. А затем бледная ладошка накрыла запястье Мефа.
"Вероятно, я действительно зажег в себе свет," - думал парень, наблюдая, как Прасковья медленно приближается к нему и переплетает его пальцы со своими. - Смотри, обожгу, раз я солнце, - заметил он ехидно и беззлобно.
Блокнота под рукой не было, но он понял все и так по ее глазам. Она не обожжется, потому что это рай, а в раю не обжигаются.

Конец.

Отредактировано Глория Герасимова (2011-11-24 15:42:20)